Элита запорожской милиции: Григорий Митрофанович Махонин

Махонин Г.М.

Уроки мужества

            Мужествен   советский человек! И никому, ника­кими невзгодами не сло­мить его воли, его тита­нической силы морального духа!

         С особым чувством гор­дости и глубокого уваже­ния мы говорим о тех, кто в лихую годину, в смер­тельной схватке отстоял нашу Родину от немецко-фашистского порабощения и навсегда освободил ее от варварства коричневой чумы.

         Среди тех, кто в суро­вые дни 1941 года, надев солдатскую шинель, с ору­жием в ругая стал на за­щиту Родины, было нема­ло   сотрудников    милиции.

         ...Как и всех сотрудников запорожской милиции, известие о вероломном вторжении гитлеровцев на нашу землю застало оперуполномоченного первого отделения милиции города Запорожья Григория Митрофановича Махонина за выполнением

обязанностей ох­раны  интересов государства и граждан. С первых дней войны к обязанностям мирно­го времени прибавилась борь­ба с провокациями и хище­нием, диверсантами и распро­странителями ложных слухов, выполнение задач по обороне Запорожья и помощи воин­ским   частям.

         Нелегко было работать в городе, ставшим фронтовым. Враг  был   у   его  порога.

           При одном из артобстрелов города от разрыва вражеского снаряда в районе Дубовой Рощи загорелись подворные постройки,  за которыми оказался        склад боеприпасов. Распространение на него огня угрожало смертельной опасностью    жителям        соседних домов.

           Находясь в боевом охранении на участке возникшего пожара, Григорий Митрофанович с группой товарищей бросился к штабелю снаря­дов. Под огнем противника их эвакуировали в безопасное место.

            В закопченном обмундиро­вании, обгоревшей фуражке и с темным налетом на лице, он спешил в управление по вызову руководства. По доро­ге решил завернуть домой, чтобы переодеться.  Квартира была открыта. Предчувствуя недоброе, забежал домой и  остановился, пораженный го­рем. На кроватке лежал уби­тый   крошечный сын, жена   и   дочка   плакали.

         Сквозь рыдания жены он слушал ее рассказ: «Мы толь­ко вышли из дому, чтобы направиться на вокзал, визг падающей бомбы заставил всех лечь, и вот мы целы, а его, маленького, убило взрыв­ной   волной».

         ...Равномерно, но тревожно выстукивали колеса вагона, выговаривая: «На фронт, на фронт,    на   фронт».      Григорий Митрофанович следовал к месту назначения. Многое пе­редумал в дороге, а выходя из вагона, сказал соседу по полке: «Наверное, каждый, кто прощался с родителями, женой и детьми, уходя на фронт, запомнит на всю жизнь глаза, в которых была скорбь   и   надежда».

         На должность политрука Махонин прибыл в разведроту одного из севастопольских подразделений, где команди­ром был старший лейтенант Петрушин, который встретил бывшего солдата правопоряд­ка  приветливо  и дружелюбно.

         На следующий день рота пошла в бой против гитле­ровских автоматчиков, в ко­тором Махонин получил пер­вое боевое крещение на крымской земле. Уже в оче­редном бою он поднимал ро­ту в атаку, заслужив всеоб­щее   уважение   бойцов.

        Командир роты получил приказ достать языка. Обра­щаясь    к   Махонину,   спросил:

         — Так кого возьмешь на задание?

      —   Сизова   и   Ибрагимова, —   ответил   политрук.

         Трое покинули траншеи. По­литрук принял решение — проникнуть за линию фронта и организовать засаду у до­роги. Полезли по-пластунски, ранили об острые камни руки, преодолели линию фронта незаметно. Залегли в кустах у кювета дороги, ведшей к линии фронта. Показались ог­ни фар, промелькнули две автомашины   и   мотоциклы.

        - Проволоку бы нам, — шепнул    Махонин.

        - Будет проволока, — ото­звался Ибрагимов. — Тут ря­дом. Когда ползли к дороге, я ногой зацепился. — И че­рез считанные минуты он по­явился  с  мотком.

         Один конец провода привя­зали к дереву и протянули через дорогу, другой — зак­репили за корни кустов. Жда­ли с нетерпением. Рассчита­ли, если автомашина на ходу сорвет провод, тем и кончит­ся, а мотоциклиста — обяза­тельно   срежет.

         - До рассвета управиться бы,   —   заметил Сизов.

         Тишину нарушил шум мото­ра, луч его фары нервно бе­жал  по  дороге.

        - Вот он, голубчик, — продолжал   Сизов.

        - Спокойно, — скомандо­вал   политрук.

         Провод срезал мотоциклис­та, мотоцикл опрокинулся. Ибрагимов быстро убрал с дороги убитого водителя и мотоцикл. Махонин и Сизов вытащили из коляски остав­шегося в живых немецкого офицера. Еще до рассвета разведгруппа доставила его в   часть.

         ...Кончилась беспокойная фронтовая жизнь. Григорий Митрофанович демобилизо­вался и  возвратился в свой родной коллектив. Герой Се­вастопольской обороны, награжденный орденом Отечест­венной войны 1 степени, он снова встал в строй защитни­ков порядка, но уже в долж­ности начальника первого от­деления милиции города Запорожья.

         ...В отставку на заслужен­ный отдых он вышел в зва­нии подполковника милиции и до конца своих дней был с молодежью, с увлечением рассказывал ей о трудных фронтовых буднях. И начи­нал он свой рассказ словами: «Мне посчастливилось быть среди защитников легендар­ного Севастополя, героизм которого   бессмертен!»

Генерал-майор милиции в отставке С.   КАЗАКОВ.  г. Запорожье.

«Советский милиционер» № 99 от 22.08.1984 г.